14 06 1941

Виксе Янис родился в 1926 году.

страница 420

Отец был офицером Латвийской армии, прослужил все годы первой независимости. Участвовал в боях 1918 года, сражался на острове Смерти, в Тирельских болотах, в Рождественских боях.

17 июня 1940 года была расформирована Латвийская армия. Никогда не забуду, как мужчина, получивший такую жизненную закалку, для кого Латвия была самым дорогим на свете, никогда не забуду, как отец плакал, когда ему пришлось снимать с френча знаки отличия.

13 июня 1941 года был прекрасный вечер, я сходил к маме в больницу, с другом разыграли последнюю шахматную партию. Возвращались домой, был красивый закат. А ночью случилось то, о чем тяжело вспоминать, хотя с тех пор прошло более шестидесяти лет, но эти воспоминания не стираются из памяти.

Часто ночью вижу этот ужас во сне.

Собраться нам надо было за двадцать минут, выйти на улицу. Меня разбудили. Был один офицер и один солдат, он стоял у двери. Отцу не разрешали даже шевельнуться, мы с мамой собирали вещи, мама плакала. Я сказал: «Мама, что ты плачешь, наступит сентябрь, мне же надо будет идти в школу...»

Вывезли нас из Даугавпилса, папа там служил. Отца увели, матери с детьми были отдельно. Продержали нас сутки, знакомые принесли какие-то продукты, мы просили, чтобы разрешили увидеться с мужчинами. Нам разрешили. Последние папины слова: «Сын, береги мать!».

Видел его тогда я в последний раз.

Привезли нас в областной город Канск. Оттуда этапом, своим ходом вели три дня до Дзержинского района. Там уже ждали представители колхозов, нас разобрали. Нам повезло - попали

в село Денисово, недалеко от районного центра. Жилья не было, встретили нас, как врагов народа, -это тянулось за нами все годы, мы были фашисты, те, кто сражался против советской власти. Так было, пока мы не сблизились, пока не рассказали, в чем дело, тогда они начали нас понимать.

Шок наш был огромен - после условий, в которых мы жили в Латвии, оказаться там, увидеть людей, которые были одеты в одежду из мешковины, на ногах какая-то немыслимая обувь.

Надо было идти работать, ясно было сказано -надо работать. Мне было пятнадцать лет, физической работы я не знал, да и мама не знала. Шла уборка, мне приходилось таскать семидесятикилограммовые мешки от комбайна, это было тяжело. Еды не было, одежду обменяли на муку, самая вкусная была мучная каша. Миновала одна зима, потом погнали нас опять этапом в тот же район, оттуда в Красноярск. Там погрузили на баржи, затолкали в грузовые трюмы и повезли на Север. Кого-то высадили в Туруханске, кого-то в Игарке, в Дудинке, но тяжело было всем. Мне с мамой и с другими суждено было жить на Крайнем Севере. Выбросили на берег, ничего там не было, надо было что-то построить, но и опыта не было. Лето там короткое, в сентябре по Енисею уже плывет шуга, вот-вот река станет. Первую зиму жили в летних хибарах из бревен. Вольные рыбаки летом ловили здесь рыбу, потом эти, можно сказать, шалаши, оставляли, вот в них мы и зимовали. Жили вместе - брат и сестра финны и мы с мамой. Холод был пронизывающий, зима двенадцать месяцев, остальное лето. Земля летом оттает - десятисантиметровый слой мха, олений корм. Там, где мне довелось быть, росли еще какие-то кустики, тальник, им топили.

страница 421

Работать приходилось тяжко, строили. Летом Енисей выбрасывал на берег сплавной лес, зимой мы его выкалывали изо льда и тащили бревна на плечах. Выдавали нам 400 граммов хлеба в день. Придешь с мороза в хибару - и самая вкусная еда была горячая вода с солью и покрошенным в нее хлебом. Я заболел от недостатка витаминов. Зубы шатались, выпадали, ноги прижаты к спине, двигаться не могу, меня переносили на руках. Спасло лишь то, что весной выбросили с самолета мешок с хвоей, давали пить хвойный отвар, я пришел в себя. Зубы, конечно, не выросли, но начались неприятности с легкими - что-то в них попало, началось сильное кровотечение изо рта и из носа.

Прошли годы, ловили рыбу, было тяжело, особенно зимой. Приходилось прорубать лед, а он был иногда толщиной до двух метров, и только тогда добирались до воды.

В 1943 году заболела мама. Она работала курьером - разносила почту в пункт, который находился километрах в десяти от рыбозавода. Она

заблудилась, семь дней блуждала по тундре. Вначале организовали поиски, потом это дело оставили. Там нередки снежные бури, пурга. Начинается постепенно, потом все сильнее и сильнее, пока не начинает дуть просто свирепо. Если вытянуть руку, ладонь не видно. Для того, чтобы можно было передвигаться и не заблудиться, вбивают колья, соединяют их веревкой, и только тогда можно идти безбоязненно. Стоит шагнуть хоть шаг в сторону, дорогу уже не отыщешь, так погибали многие, то же случилось и с мамой. Я уже не надеялся ее дождаться, но Бог ее уберег. Она вышла в соседнее село - шла без остановки, если присядешь - замерзнешь, а этот момент очень приятный - делается тепло, человек засыпает и замерзает. Она знала об этом, потому и шла, не останавливаясь, и вышла. Зимой домов не видно, торчат только трубы, вход засыпан снегом. Она провалилась прямо перед входом. Стала стучаться. Спрашивают, кто. «Марта, Марта Андреевна». - «Брось, она давно умерла, она заблудилась. Уходи!». Мама обморозила руки и ноги... Когда

страница 422

они ее увидели, сразу запрягли собак и послали за мной в соседнее село, в десяти километрах. Когда я ее увидел, спросил - как же она могла выдержать семь дней на морозе, с головой все в порядке? С головой у нее все было в порядке, но она осталась инвалидом на всю жизнь. И в Латвию она вернулась инвалидом.

С этого времени она больше не могла оставаться в этом районе, надо было ехать лечиться, но прав у нас на это не было. И тут в Карское море отправлялись рыбаки - ловить рыбу и бить морского зверя, я пошел в комендатуру и сказал, что я согласен ехать с ними, если только маму отправят на лечение. Там согласились, и так мы разъехались в разные стороны - я на Крайний Север, она лечиться.

Зимой там просто снежная равнина, ни одного кустика, все белым-бело. Ночью в полнолуние бледный свет луны и мертвая тишина, она давит на психику. Выйдешь на улицу, и тебе кажется, что ты оглох. Этот призрачный свет, эта тишина, и вдруг где-то завоет волк.

В 1958 годуя вернулся в Латвию, встретились мы с мамой. Здесь снова начались проблемы, милиция нас гоняла, потому что здесь мы были враги народа.

Мама жила на крохотной жилплощади, я приехал с женой и двумя детьми, милиция принялась нас гонять, уезжайте из Риги, поезжайте в Даугавпилс. Мы не поехали. Послали нас в колхоз, на что мы ответили, что знаем, каково там, с нас хватило. Сотрудник милиции, который нас предупредил, нам же помог и устроиться. У него в Гаркалнсе, в Ропа-жи, была дача, поставили печку, жили там десять лет. Для нас это были пустяки, на Севере привыкли.

Хочу рассказать о Севере. Вечная мерзлота, пурга. Если начинается, длится три дня. Если не пройдет, будет дуть еще три дня, и так будет продолжаться, пока не стихнет. Ветер там сбивает человека с ног. Отойдешь от жилья на пару метров, и уже ничего не видно. Каждый знал - сбился с пути, стой, не двигайся, иначе прощайся с жизнью, стой на месте.

Vikse Jānis Jāņa d.,
dz. 1926,
lieta Nr. 483 R,
izs. adr. Daugavpils apr., Daugavpils, Sarkanarmijas iela 60-1 ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Dzeržinskas raj.,
atbrīvoš. dat. 1956.03.05

Vikse Jānis Andreja d., dz. 1895, lieta Nr. 483 R, izs. adr. Daugavpils apr., Daugavpils, Sarkanarmijas iela 60-1

     Виксе Янис Андреевич умер в Вятлаге 10 1 1942 года страница 215 Aizvestie

 Для поиска дела по дате рождения или букв имени и фамилии используем запрос

на сайте http://www.lvarhivs.gov.lv/dep1941/meklesana41.php

Дети Сибири ( том 1 , страница 420  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2014 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.

ISBN	9789934821929 (1)
	9789934821936 (2)
Oriģinālnosaukums	Sibīrijas bērni. Krievu val.
Nosaukums	Дети Сибири : мы должны были об этом рассказать-- / воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году обобщила Дзинтра Гека ; интервьюировали Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис ; [перевод на русский язык, редактирование: Жанна Эзите].
Izdošanas ziņas	[Rīga] : Fonds "Sibīrijas bērni", [2014].
Apjoms	2 sēj. : il., portr. ; 30 cm.
Saturs	Saturs: т. 1. А-Л -- т. 2. М-Я.

9789934821912 (2)
Oriģinālnosaukums	Sibīrijas bērni. Angļu val.
Nosaukums	The children of Siberia : we had to tell this-- / memories of the children deported from Latvia to Siberia in 1941, compiled by Dzintra Geka ; [translators, Kārlis Streips ... [et al.]].
Izdošanas ziņas	Riga : "Fonds Sibīrijas bērni", 2011-c2012.
Apjoms	2 sēj. : il., portr., kartes ; 31 cm.
Piezīme	Kartes vāka 2. un 3. lpp.
	"L-Ž"--Uz grām. muguriņas (2. sēj.).
Saturs	Saturs: pt. 1. A-K : [718 children of Siberia were interviewed by Dzintra Geka and Aivars Lubanietis in 2000-2007] -- pt. 2. L-Z : [724 children of Siberia were interviewed by Dzintra Geka and Aivars Lubanietis in 2000-2012].