14 06 1941

Росс Иварс родился в 1936 году.

В 1941 году мне было 5 лет и сколько-то месяцев.

Вся наша семья жила с 1860 года в Лайдской волости.

В 1940 году всё было национализировано, отца оставили управляющим пивоварней.

14 июня мне запомнилось.

страница 548

В 1941 году мне было пять лет и сколько-то месяцев. Вся наша семья с 1860 года жила в Лайдской волости. В 1940 году все было национализировано, отца оставили управляющим пивоварней.

14 июня мне запомнилось. Отец был в Риге, уехал по делам. В час или в два во двор въехала грузовая машина. Вышли сосед, офицер и солдаты в шлемах. Мама пыталась дозвониться до отца, но не смогла. Я спросил у бабушки, где папино воздушное ружье.

Погрузили нас в машину. С нами поехала и бабушка, она взяла пятимесячную Дайну на руки. Привезли всех на станцию - маму, старшую сестру, меня, брата Гунарса, четырех лет, и Дайну. В вагоны и - поехали. Отца арестовали дома через пару дней. В 1942-м или в 1943 году он умер в Вятлаге. В пути ничего особенного не было, умерли какие-то женщины, одну везли три дня, пока не вынесли. Ехали тихо, никаких разговоров не вели. Один раз вывели всех мыться, приносили хлеб, кто приносил, не помню.

На станции Заозерная взяли нас последними и привезли в село Орловка. Поселили в доме председателя колхоза. Старик «положил глаз» на маму. Это тянуло на 25 лет - высшую меру наказания. Жили там два или три месяца, потом в дощатом домике. Зима в том году была лютая.

Летом мама где-то работала. Потом пилила и колола чурочки. В 1942 году ее вызвали, после

этого они о чем-то долго шептались с бабушкой. Мама сказала: «Я должна уехать на время, ты помогай бабушке!» Председатель написал донос, дали ей 25 лет. Нас с бабушкой выселили на окраину села. Все это я описал в книге «Один день».

Весна 1943 года. Голод тотальный, ничего еще не выросло. Чувствую - не могу встать, спать хочется, а было мне тогда семь лет. Бабушка поднимает меня, брат с сестрой спали рядом в кровати. И тут я вспомнил - соседский мальчик показал, где находится ферма, туда должны привези кормовые брикеты. Пошел туда, и все время приходилось садиться, отдыхать. Навстречу шла русская женщина, сунула мне в рот крошку хлеба, и я пришел в себя. Оторвала мне половину краюшки. Принес я эту половинку домой, бабушка разделила на всех, кроме меня.

Сказала: «Ты весь дом обчистил, уходи!». Видно, в уме повредилась. Прожил в тайге до осени. Пришел, руки потрескались, бабушка велела чем-то помазать. Следующим летом поумнел. Весной собирали колоски и картошку. В 1946 году, весной, исходили десятки километров. Ели лебеду, корешки лилий, дикий лук. С 1942-го до 1946 года хлеба не видели.

Первые письма стали приходить в 1945 году. Были мы там единственные латыши. Мама умерла в 1961 году - вернулась в 57-м или в 58-м году, когда я отбывал службу. Когда я пришел в 1959 году, мама меня не узнала. Там, где мама жила, не было электричества. Взял отпуск, приехал, чтобы подключить их, не успели и слова сказать - мама умерла. Бабушка вернулась позже. Старшая сестра умерла в Сибири, у нее была семья. Старшая сестра жила

у русской женщины. Летом мы каждый день приносили домой дрова, русские начали их воровать. Была у нас земля, 20x30 метров. Перед домом сажали картошку. Мама продала зимнее пальто и купила корову, которая нас и спасла. Из лесу приносил все, что

страница 549

можно было есть. Зимой картошку держали под кроватью. На ноги надеть нечего было, зимой 45/46 года на улицу выйти не могли. В 46-м дали бумажные туфли, они тут же раскисли. Летом сказали, что надо ехать домой. Все трое пошли в Заозерную, я вернулся попрощаться с бабушкой. Привезли нас в Красноярск, в детский дом. Укомплектовали три вагона. В вагоне раз в день давали распаренное зерно. Добрались до Риги, жили в детском доме. Младшей сестре было пять лет. Брата и сестру приняли Гревиныпи, тетя Алма, папина сестра. Жили до 1949 года в «Дзервес», потом снова в Риге, в Милгрависе.

В 1949 году снова выслали. Матерсы из Лайдес тоже были высланы. Меня все время обзывали русским. Умел драться, выходил победителем. Учился нормально. Дома отношения были ужасные. Мы с сестрой не сошлись характерами, не складывались у нас отношения. Она меня так по уху ударила, что и сейчас еще плохо слышу.

В 1951 году ушел из дома в мореходное училище, со 2-го курса выкинули. В 1952 году устро

ился на завод, а в 1955 году призвали в армию. Переписывался с братом. Хотел вступить в колхоз, не приняли. В 1977-м или в 1978 году снова хотел вступить, чтобы сохранить пивоварню, снова мне отказали. Учился всю жизнь, две мореходки окончил, институт. В должностях не утверждали, ходил на рыболовецких судах. В 1982-1984 годах не выдали повторную визу. Пошел работать в колхоз «9 Мая». Десять лет был капитаном плавучего дока - до 1991 года. Надо было получать новое судно - ты, говорят, слишком стар.

Детства у меня не было. Отвечал за них. Я строг - меня в этом упрекали. Близких никого нет, с тех пор как брат умер.

Одно утешает - похоронят меня в земле, а не в море. Русские люди поддаются внешнему давлению. Это бессилие России, несчастные люди.

О Сибири не думаю. Единственное Рождество у меня было в 1939 году в Лайдской школе. Жизнь прожита, все позади. Не допущу ситуации, когда не смогу больше с собой справляться. Сжег все архивы.

 Ross Ivars Kārļa d.,
dz. 1936,
lieta Nr. 14902,
izs. adr. Aizputes apr., Valtaiķu pag., Lejaskrogs ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Ribinskas raj. ,
atbrīvoš. dat. 1946.09.15

Ross Kārlis Fridriha d., dz. 1902, lieta Nr. 14902, izs. adr. Aizputes apr., Valtaiķu pag., Lejaskrogs

Росс Карл Фридрихович умер в Вятлаге 21 10 43 страница 147 Aizvestie

##########################################################

Для поиска дела по дате рождения или букв имени и фамилии используем запрос

на сайте http://www.lvarhivs.gov.lv/dep1941/meklesana41.php

иногда помогает https://nekropole.info

Дети Сибири ( том 2 , страница 548  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2015 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.