14 06 1941

Далитис Велта ( Намавира ) родилась в 1928 году.

Dalīte Velta Jēkaba m.,
dz. 1928,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.,
atbrīvoš. dat. 1946.09.15

отец Далитис Екабс Иябович расстрелян в Усольлаге 9 4 1942 

страница 657 Aizvestie 

Dalītis Jēkabs Ījaba d.,
dz. 1892,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati

Dalītis Ījabs,
dz. 1863,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.

умер в 1942 году

Dalītis Gunārs Jēkaba d.,
dz. 1930,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.,
atbrīvoš. dat. 1946.09.15

Dalīte Julianna,
dz. 1864,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.

умерла в 1941 году

Dalīte Milda Mārtiņa m.,
dz. 1898,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.

умерла  3 3 1944

Dalīte Zenta Jēkaba m.,
dz. 1932,
lieta Nr. 15706,
izs. adr. Valmieras apr., Salacas pag., Terati ,
nometin. vieta Novosibirskas apg., Parabeļas raj.,
atbrīvoš. dat. 1946.07.15

Когда нашу семью выслали, мне было 12 лет.

 У нас все вещи на станции Алояс забрали.

В Латвии все мы жили вместе.

Отец ни в чём никогда не участвовал.

У нас был красивый скот, пчёлы, замечательный сад.

Все мы были дома.

Доехали до Томска, потом 500 километров по реке.

Дедушка умер в июле.

Мы с мамой ездили собирать грибы, ягоды.

Хорошо, что была пила, был топор, заготовили дрова, не замёрзли.

Ели кору, корешки.

Немцы, фашисты - так нас обзывали.

Как мы выжили, это чудо.

Из восьми человек нас осталось трое.

Русские работали в полушубках, а мама перемёрзла и заболела.

Суп - нечищеная картошка и вода.

Мама в 1943 году умерла, мы остались втроём.

Мне было тогда 15 лет.

На 40-градусном морозе маленькой пилкой пилили дрова.

Мужчины и женщины - жили в бараке все вместе, приходилось носить 40-литровые бидоны,

их перевозили в лодке на другой берег.

В 1946 году приехала госпожа Бирзгале,

и нам привезли домой.

Через 2 года отправили назад.

В 1956 году , когда совсем отпустили домой, колхоз выдал 200 рублей.

Получается, я за 12 лет заработала 200 рублей.

страница 592

Когда нашу семью выслали, мне было 12 лет. У нас все вещи на станции Алояс забрали. В Латвии все мы жили вместе. Отец ни в чем никогда не участвовал. У нас был красивый скот, пчелы, замечательный сад. Все мы были дома.

Доехали до Томска, потом 500 километров по реке. Дедушка умер в июле. Мы с мамой ездили собирать грибы, ягоды. Хорошо, что была пила, был топор, заготовили дрова, не замерзли. Ели кору, корешки. “Немцы, фашисты” - так нас обзывали. Как мы выжили, это чудо. Из восьми человек нас осталось трое. Русские работали в полушубках, а мама перемерзла и заболела. Суп - нечищеная картошка и вода. Мама в 1943 году умерла, мы остались втроем. Мне было тогда 15 лет.

На 40-градусном морозе маленькой пилкой пилили дрова. Мужчины и женщины - жили в бараке все вместе, приходилось носить 40-литровые бидоны, их перевозили в лодке на другой берег.

В 1946 году приехала госпожа Бирзгале, и нас привезли домой. Через два года отправили обратно.

В 1956 году, когда совсем отпустили домой, колхоз выдал 200 рублей. Получается, я за 12 лет заработала 200 рублей. Плыли по той же Оби. Были латыши, которые здесь жили. Когда вернулась домой, жила у маминой сестры. Я окончила четыре класса. Обида осталась на всю жизнь. Дом наш разобрали. Теперь там чистое поле.

В Сибири руками доила 15 коров. И оба братика были старательные. В 1949 году они вытащили из реки бревна и построили домик - комнату и кухню. Потом старший брат умер. Младший женился на русской. Я в 1956 году

приехала домой. Родители у нас были работящие, такие же были и братья.

Братик сейчас приехал домой, недавно умер. Всю жизнь - с 13 лет - он проработал в кузнице - в Сибири и здесь, в Залениеках. Работал до последнего. Отвезли в больницу, две недели здесь лежал, неделю в Риге. Он давно чувствовал боль, оказался рак печени. В Сибири была мошка - такие маленькие мушки. Каторжный труд и каторжная природа. Даже коровам не было житья.

И что еще, они же ленились. Хлев так строили, что если корова отелилась, то зимой теленка в дом заносили, чтобы обсох, поросят тоже в дом несли. И все под печку. За водой на речку с ведрами ходили, корова шла следом, хоть на дворе мороз 25 градусов. А когда мы, латыши, стали над этим потешаться, хлев строили уже теплый. Потом-то такого уж не было. Мы, латыши, были старательными, хлев теплый, молодняк в комнату уже заносить не приходилось. Это забыть нельзя. Пока жить буду, помнить буду. 1941-1949 годы были самые страшные. Да и как было расставаться с домом? Загнал русский нас в машину, тебе ничего больше не принадлежит. А у нас были шубы, овечьи шкуры, всего полно. И все отняли. Машину стерегли. Сказали, что для вещей нет места. Мамочка так плакала! В Сибири она говорила - если бы хоть одна шуба была, не надо было бы мерзнуть. Не верится, что прошло 60 лет, кажется,

вот-вот все случилось. Это что-то невероятное. Надеемся, никогда больше такое не повторится.

А что они сейчас в Чечне творят... Тем разве лучше? Это народ такой, не могут жить, если других не мучают. Чечня сейчас - куча развалин. Ужасно...

Дети Сибири ( том 1 , страница 592  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2015 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.