14 06 1941

Цеплите Валда ( Думпе ) родилась в 1928 году.

страница 952

 Случилось это, когда мы жили в поселке Вилце.
Отец с мамой жили на хуторе «Циксте». Фактически было два хозяйства. Отец ни в чем не участвовал – не был даже айзсаргом, простой хозяин,
у которого было 20 коров. Летом работали три
парня из Польши, три работницы. Детей в семье
было четверо – брат и сестра старше меня. Был еще
младший брат, пяти лет.
14 июня 1941 года рано утром приехали люди
в грузовике. Приказали собрать вещи – предстоит
уезжать. Никто не знал, куда. Вначале сказали, что
все мы будем вместе. Поэтому вещи не делили, складывали, как придется. Укладывали вещи в мешки,
а пришедшие какие-то вещи выкидывали. Пока
собирались, прошло пару часов.
Когда нас повезли, на дорогу вышли соседи. Поехали в «Ламас». Хозяин хутора был так стар, что
его вынесли на стуле и посадили машину. Поехали
в «Авоты», где взяли всю семью.
Привезли в Элею, на станцию Мейтене. В вагоны посадили мужчин отдельно, нас отдельно. Места
нам достались на нижних нарах, из вагона уже не
выпустили, так что отца мы так больше и не видели,
только старшая сестра вышла из вагона и случайно
увидела отца.
Ехали до Елгавы, потом до Риги. По дороге
цепляли к поезду вагоны. Из Риги, по-моему, выехали на следующий день. Еды было мало, в дороге
приносили кипяток и какие-то кислые щи.
В вагоне нас было трое детей и мама,
старшего брата не было, в то время, как
нас забирали, он зашел к соседям.
Ехали мы, вероятно, целый месяц.
Когда вышли, согнали нас за ограду.
Потом приехали люди на лошадях и
стали выбирать из нас, кто им приглянулся. Привезли в Ольгино, насколько помнится,
там был колхоз, сразу надо было идти работать. В
1942 году мама умерла…
Первый год помнится плохо. Осенью собирали колосья и на колхозном поле картошку. Еды
не было. Зерно толкли железной толкушей. Хлеба
давали мало, какие-то граммы, так что жить было
трудно.
Потом переехали в другую деревню. Жили у
русской женщины. У нее была дочь, и я два года
жила у нее, нянчила детей. Муж ее служил в охране
в Канске, детей было трое. Сама она работала в магазине. У них была земля, сажали картошку.
Зимой вдвоем с хозяйкой запрягали в сани корову и ехали в лес за дровами. Мне в то время было
14–15 лет. Привозили домой три-четыре бревна.
Она меня кормила.
Сестра работала в артели швеей. В 15 лет я тоже
поступила в артель и стала шить и вязать платки. В
свободное время заготавливали дрова, чтобы было
чем топить.
В школу не ходила. Русский язык знала не очень
хорошо. Как окончила в Латвии шесть классов, так
больше в школу и не ходила.
Так жили мы до 1946 года, когда из Красноярска пришло известие, что можно уезжать домой. Я
была младше сестры и могла уехать. В Красноярске
ждали, пока не соберутся 100 детей, чтобы можно
было наполнить вагон. Брат из детского дома уехал
первым, уже осенью 1946 года он был дома. Потом и я поехала. Две недели были
в дороге. В Москве была пересадка. В дороге как-то кормили. В Риге
нам предложили остаться в детском
доме, но брат уже жил в Вилце, и я
тоже поехала туда.

далее страница 953

Мама умерла в 1942 году от голода. Она все
отдавала детям… Кажется, заболела тифом, неделю побыла в больнице и умерла. Сестра бывала
в больнице чаще. Когда я пришла, мама была без
сознания. А когда я пришла второй раз, она уже
умерла. Сколотили деревянный ящик, завернули
в простыню и в одеяло и похоронили. Там по тем
могилам коровы бродили…
Я жила у маминого брата, и в 1948 году начались
колхозы. Мамин брат умер, но скот мне не отдали,
потому что он меня не удочерил. Я вступила в колхоз, один год пожила, оставила все сестре и уехала в
Ригу. Что отправят обратно, не боялась, хотя многих
друзей выслали второй раз. Брат что-то начудил в

Элее, тогда ему показали фотографию отца и сказали, что могут отправить обратно.
…О том времени я мало что помню. Знаю только,
что были в каком-то колхозе, жили в одной комнате вместе с госпожой Шлюка. Детей у нее не было.
Мы, дети, спали там на печи. Одеял-то у нас не было.
Укрывались какими-то тряпками. Посуды тоже никакой не было. Все надо было доставать заново.
Отношения с местными в целом были неплохие, трудности только с языком были. Вначале о
возвращении домой не думали, ведь нам сказали,
что высланы мы на 25 лет. Об отце узнали, что он
был расстрелян в Вятлаге в январе 1942 года. Узнали
об этом только в 90-е годы.

Ceplīte Valda Jāņa m.,
dz. 1928,
lieta Nr. 13342,
izs. adr. Jelgavas apr., Vilces pag., Cīkstes ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Sajānu raj.,
atbrīvoš. dat. 1946.09.20

Ceplīte Ženija Milda Jāņa m.,
dz. 1892,
lieta Nr. 13342,
izs. adr. Jelgavas apr., Vilces pag., Cīkstes ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Sajānu raj.

Цеплите Жения Милда Яновна умерла 19 4 1942 году страница 268 Aizvestie

382. Ceplīts Jānis Jura d., dzimis 1881.g. Jelgavas apriņķī, Vilces pagastā (Latvija), latvietis,
PSRS pavalstnieks, no zemniekiem, izglītība – zemākā, bezpartejiskais, zemkopis, līdz
arestam dzīvoja dzimšanas vietā, arestēts 14.06.1941.g., ieradās Vjatlagā 09.07.1941.g.
no PSRS IeTK Juhnovas LDN, Kirovas apgabaltiesas Vjatlagā krimināllietu tiesas kolēģija
02.11.1941.g. pēc KPFSR KK 58.4.panta piesprieda augstāko soda mēru – nošaušanu,
10.11.1941.g. nosūtīts sprieduma izpildīšanai uz Kirovas pilsētas cietumu Nr. 1.,
personālā lieta arhīvā – Nr. 41862 (Iestādes K-231 arhīvā [tās] nav).

 Для поиска дела по дате рождения или букв имени и фамилии используем запрос

на сайте http://www.lvarhivs.gov.lv/dep1941/meklesana41.php

Дети Сибири ( том 2 , страница 952  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2015 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.