14 06 1941

Цеплите Рита  ( Креге ) родилась в 1926 году.

Вечером 13 июня 1941 года сосед Баковскис прислал к нам своего сына Улдиса с запиской, спрятанной в сапоге  -

хотел встретиться ночью в лесу, но отец бежать отказался.

страница 950

Вечером 13 июня 1941 года сосед Ваковские прислал к нам своего сына Улдиса с запиской, спрятанной в сапоге, - хотел встретиться ночью в лесу, но отец бежать отказался. Мы втроем играли в прятки. Мама посылала нас спать, но отец разрешил нам в последний вечер поиграть подольше.

В половине четвертого утра в дверь стали колотить и всех нас подняли. Отца посадили за стол, двое его охраняли. Мама должна была показать все помещения, я ходила за ней следом. Сдал нас брат отца - коммунист. Об этом я узнала, когда вернулась из России. Он грозился, что мы, «дети этого кулака», Латвию никогда не увидим. Когда мы вернулись, он приехал посмотреть, действительно ли мы вернулись. Через неделю он ехал куда-то и разбился... Когда нам об этом сообщили, мы на похороны пойти отказались - он ведь нас предал. 14 июня в половине восьмого утра нас вывезли. Мама с сестрой и братом уже сидели в машине. Я стояла рядом с отцом и один из чекистов сказал: «Поедете вы далеко. Есть у вас мясо? Сбегай и принеси». Потом заехали в «Ламас», там все завтракали. Жил там 94-летний больной дедушка, его посадили в машину. Потом поехали в «Авоты», хозяин был командиром айзсаргов. Только-только вернулся из леса поесть... Поехали в Элею - тогда это местечко называлось Мейтене. Отца сразу же увели, сказали, что в конце пути будем вместе. Отец взял мешок с мясом. С собой вещей было немного - всего один мешок. Папа надел на меня три платья. Вечером приехал сосед Хелвиге, привез одежду. Я вышла из вагона, отец тоже вышел, дал мне документы и сказал: «Ты теперь старшая». Это были его последние слова.

Когда переезжали через границу, сын Хелвигса сорвал с себя пионерский галстук и выкинул в окно. На какой-то станции мимо проехал вагон с мужчинами, они выкрикивали фамилии...

Привезли в Красноярскую область. Высадили на станции Клюквенная, посадили за ограду, а потом из районов стали приезжать за нами. К счастью, мама знала русский язык. Везли нас на лошади. Ехали мимо домов, возле каждого была лошадь и корова. Возница сказал, что живут здесь латыши, место называется «колхоз Круминыпа» - они богатые. Ехали два дня, проехали, вероятно, 100 километров. В одном селе были литовцы, там было множество гусей, они тоже были богатые. А нас привезли в бедный колхоз «Победа». Выделили жилье - комнатку. Вымылись в бане. Все местные тоже были когда-то высланы. Жили там до января. Делали все, что надо было делать в колхозе. Но в колхозе все были ленивые, два снопа серпом нажнут - отдыхают, еще два -отдыхают... Так в день и выходило шесть снопов. Варили лебеду, крапиву. В школу не ходили. По-русски ни слова не понимаю - что мне там делать? В Латвии я окончила пять классов.

За работу давали буханку хлеба, и тогда мама пошла к комиссару. Он был русский. Обещал перевести нас в Ольгино - там будет зарплата и профессия.

В Ольгино я научилась шить. Мама пилила дрова. Госпожа Страута устроилась на молочный завод. Госпожа Авота пряла шерсть. Вязали шарфы. Платили зарплату, стали лучше жить. Мама умерла в апреле 1942 года - она уже не могла вставать. Повезли ее с госпожой Авотс в больницу. По дороге мама только сказала: «Доченька, сними с меня черные туфли», но она была без чулок... Если бы сняла, она, возможно, осталась бы жить...

страница 951

В больнице к нам никто не подошел, за два дня даже воды не дали. На второй день вечером пришла сестра и тетя Илга, принесли поесть. Вечером двери были закрыты, и к маме мы войти не смогли. На четвертый день я посмотрела в окно - кровать была пуста. Маме было 50 лет. Маму похоронили. Артель выделила настоящий гроб, завернули маму в простыню... Госпожа Бергмане прочитала молитву. У тети детей не было, и она стала жить с нами. Работала она весовщиком. Жили мы у белорусской бабушки. Сестра пошла в няньки к детям ее дочери. Брата отдала в детский дом, и каждую неделю приходила к нему за 20 километров.

В 1946 году вернулись домой. Первым приехал брат. Из Латвии мне прислали деньги. Пошла я на почту, вижу - идут по дороге четыре мальчика и воспитательница, среди них и брат Арнис. Спрашиваю - ты куда? На Родину, отвечает, уезжаю. Воспитательница сказала, что завтра в восемь утра выезжают в Красноярск. Госпожа Аусе везла детей домой. Так они в августе и уехали. А мне вместо мамы надо было все время ходить отмечаться - что мы не уехали, что нас здесь поселили на 25 лет. Четыре раза ходила упрашивать, чтобы меня отпустили,

но не отпускали с работы. Потом, наконец, подписали приказ, отпустили. Приехала я в ноябре. Везла Ухдиса Авотса. В Москве у меня хотели его забрать, потому что у него потекло ухо. Я плакала, держала крепко, не отдавала. И привезла его домой. Мамы оставляли себе одного, остальных отпускали домой. Мы уже были взрослые, двадцатилетние. В детском доме у Делиньша надо было назвать свой настоящий возраст. Его заносили в документы. Мне предложили работу в Риге, но я поехала в Вилце - к маминому брату. Когда мы вернулись домой, нас за людей не считали, говорили - дети кулаков. В 1949 году я не волновалась, и второй раз нас не вывезли. О судьбе отца долго ничего не было известно. А потом меня разыскала госпожа Эзериня. Она мне написала, и тогда только я узнала, что отцы наши были расстреляны одновременно. Этого я не прощу никогда. Мой отец не был преступником, он был порядочным человеком, латышом. Его и сейчас еще старые люди вспоминают - хороший был хозяин!

Когда я уезжала домой, госпожа Юрите отправила меня насыпать в бутылку земли с маминой могилки. Когда умерла доченька, я похоронила и эту бутылку с землей с могилы мамы.

-------------------------

отец расстрелян   в Вятлаге 15 1 1942

Ceplīte Rita Jāņa m.,

dz. 1926,
lieta Nr. 13342,
izs. adr. Jelgavas apr., Vilces pag., Cīkstes ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Sajānu raj.,
atbrīvoš. dat. 1946.11.07

 Для поиска дела по дате рождения или букв имени и фамилии используем запрос

на сайте http://www.lvarhivs.gov.lv/dep1941/meklesana41.php

Дети Сибири ( том 2 , страница 950  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2015 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.