14 06 1941

Адама Инара (Нейланде ) родилась в 1936 году.

Ādama Ināra Paula m.,
dz. 1936,
lieta Nr. 17516,
izs. adr. Bauskas apr., Jaunsaules pag., Kukuti ,
nometin. vieta Krasnojarskas nov., Ačinskas raj. ,
atbrīvoš. dat. 1946.09.15

Ādams Pauls Jāņa d.,
dz. 1899,
lieta Nr. 17516,
izs. adr. Bauskas apr., Jaunsaules pag., Kukuti

Адамс Паулс Янович  умер в Вятлаге 9  2 1943 страница 159 Aizvestie 

страница 30

Я многое забыла, в детстве очень часто болела.

Помню - возле погреба цвела сирень.

 На станции в Иецаве отец дал маме денег. Во время Первой мировой войны отец со своей мамой были беженцами, мама его заведовала хозяйством у генерала.

Помню соленый хлеб в поезде. Я не ела. Мама испекла хлеб, когда нас увозили. Это были странные люди, мама выбрасывала из машины вещи, они закидывали обратно. Этого не понять. У мамы с собой оказался один туфель из змеиной кожи, второй остался в Латвии. Когда нас разлучили, я помню, в Ачинске толпу народа. Дети не переживали весь этот ужас, как взрослые. Помню хлеб из мелкой картошки, который рассыпался в руках. Двоюродную сестру тоже выслали. Она жила у председателя колхоза. Мама из гостей привезла вкусный хлеб. Помню, как умирал дедушка. (Плачет.) Мы, три семьи родственников, жили в маленькой комнатке. Топчан к топчану! Дедушка лежал на топчане, в руке у него была большая дыра. Он уже умер. Вокруг ползали вши. (Плачет.) Мама сварила картофельный суп. Ветер стучал в окно. Деда завернули в простыню и пели песни. Многие болели. Умер мальчик, потом другой. Врачей не было, лекарств не было. Заболела тифом. 14 дней давали кипяток. Мама думала, что я умираю. Я попросила хлеба. Мама стала искать, сняла скатерть, побежала менять. Принесла маленький кусочек.

Когда я болела, бабушка в Латвии видела сон - вырыта могила, я в шубе лежу на краю. Сибирь для нас стала лучшей школой жизни.

Долго мы жили у бабушки с дедушкой в Бауском районе, а к моменту высылки нас привезли в дом отца.

Папе, когда пришли русские, не разрешили даже остаться простым помольщиком на его мельнице.

Пришлось уехать. Переехали к деду в старый дом. Отец не состоял ни в каких организациях, но жили мы хорошо. Мама была молодая, хозяйничала дома, у нее была домработница и няньки. Нас было четверо - мы, две сестры, мама и папа. Деда не брали, но он поехал с семьей.

Отец умер в 1943 году. Писал маме в Сибирь письма. Был он вместе с двоюродными братьями. Отец знал русский язык. Был он в Вятлаге и Волоснице. Нас разлучили в Иецаве. Мы жили в 20 километрах от Ачинска. Пешком ходили в школу.

Помню, мама меня выпорола - мы у русской соседки вырвали в огороде репу. Знаю, что ночами мама вязала. Она боялись, как бы нас не растоптали лошади.

Пошла в детский сад, а мне говорят, что мне пора в школу. Заплакала, а воспитательница говорит: «Москва слезам не верит». Я сказала - когда вырасту, буду воспитательницей в детском саду, так как они ели пряники. Тетрадок в школе не было, писали в старых тетрадях между строчек. Зимы были суровые. Однажды дом моей русской подружки засыпало снегом по самую крышу, она не могла выйти. Катались на лыжах - двоюродные братья смастерили. Мама возила нас в Красноярск - там был лагерь. Странно, впервые увидела свою свекровь,

маму Айвара. Оказалось, что его сестра в поезде заплетала мне косы. Вшей было видимо-невидимо, уж как мы с ними сражались! В Москве боялась, что сестра потеряется. В Риге в детском доме был большой зал. Нас пригласили накрыть столы. Бабушка нам присылала посылки. У сестры был присланный

страница 31

бабушкой платок. Бабушка приехала за нами и по платку ее узнала. Послевоенные годы тоже были нелегкие. Мама осталась в Сибири. Вышла замуж за китайца, появилась новая семья. Вернулась гораздо позже. Но это уже другой рассказ. Ей 92 года и живет она в Бауске. Дедушка вернулся из Сибири в 1946 году - выслали за то, что распускал язык. Ноги болели, полуслепой. Он строил станции в Юрмале. Так мы вчетвером и жили. Дед с бабушкой до самого конца бились в деревне. По воскресеньям мы с сестрой приезжали помогать. Старались учиться. Бабушка заболела. Дед тоже был слаб.

Писала маме - не может ли она приехать жить в Латвию. В 1969 году бабушка умерла.

С семьей Айварса мы знакомы еще с довоенных времен. Когда он вернулся из армии, мы познакомились. Жизнь у нас была очень интересная. Несмотря на Сибирь - богатая, интересная жизнь.

Я окончила педагогический техникум, семь лет работала в детском саду воспитательницей. Если бы директор знала, что я из ссыльных, не приняла бы на работу. А я везде писала - отец животновод. Не придерешься.

Но потом якобы обнаружили туберкулез, с детьми работать запретили. Поступила в прикладное училище, на отделение металлообработки, работала на комбинате «Максла», участвовала в выставках, объездила всю Россию.

Латыши не должны исчезнуть - выжили те, кто был человеком всесторонним. Так жить надо и сегодня. Набираться знаний, опыта. Ничего не бывает просто так. Человека формируют трудности.

Дети Сибири ( том 1 , страница 30  ):

мы должны были об этом рассказать... : 
воспоминания детей, вывезенных из Латвии в Сибирь в 1941 году :
724 детей Сибири Дзинтра Гека и Айварс Лубаниетис интервьюировали в период с 2000 по 2007 год /
[обобщила Дзинтра Гека ; интервью: Дзинтра Гека, Айварс Лубаниетис ; 
интервью расшифровали и правили: Юта Брауна, Леа Лиепиня, Айя Озолиня ... [и др.] ;
перевод на русский язык, редактор Жанна Эзите ;
предисловие дала президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга, Дзинтра Гека ;
художник Индулис Мартинсонс ;
обложка Линда Лусе]. Т. 1. А-Л.
Точный год издания не указан (примерно в 2015 году)
Место издания не известно и тираж не опубликован.
- Oriģ. nos.: Sibīrijas bērni.

The Occupation of Latvia [videoieraksts] = Оккупация Латвии : 
(1917-1940 годы) : видеофильм / реж. Дзинтра Гека ; авт. Андрис Колбергс.

Точный год издания не указан
[Диск включает 3 части: 1 ч.: 1917-1940 годы ; 2 ч.: 1941-1945 годы. ; 3 ч.: 1946-1953 годы]На обложке ошибочно указан исторический период: (1917-1940 годы), относящийся только к первой части.
Весь рассматриваемый период: 1917-1953 годы
Регионы: PAL